Кальвин и его последователи вопреки Писанию разделили человечество на два рода людей: «малое стадо» избранных к спасению в силу непостижимого решения Божия и обреченное большинство, которое принципиально не может спастись, невзирая на все их усилия и желание спасения. Более того, это большинство призвано в этот мир только для того, чтобы доказать, что эти человеческие усилия бесплодны пред лицом всевластия Божия и своей судьбой должны как-то прославить Его любовь и благодать. Как-то очень неуютно становится от таких утверждений. Неужто библейский Бог нуждается в таких способах и такой цене прославления… Это было бы хоть как-то понятно, если бы речь шла о детях блудницы, о которых Ветхий Завет говорит, что «Сын блудницы не может войти в общество Господне, и десятое поколение его не может войти в общество Господне» (Второзаконие 23:2). Однако даже там есть надежда в отличие от учения Кальвина. Более того, как же можно судить того, кому принципиально не была дана возможность к спасению. И в чем тогда вина человека, если он, как приговоренный к погибели, жил в согласии с этим приговором. Не возникнет ли странный парадокс, что он как раз и явил послушание в том, что даже и не думал о спасении, продолжая жить во зле. Он тогда просто хороший исполнитель Его воли, и за что же его тогда судить? За его послушание воле Бога?!Странно…
Слова же Христа о том, что «много званых, но мало избранных» (Матф. 22:1–14), на что ссылаются в своих толкованиях кальвинисты в оправдание избранности к спасению, вообще невозможно понимать в русле их убеждений. Званым представлялся выбор, и их не один раз звали, но их отвержение вызвано их отказом… Это очень важно отметить, так как «званые» должны были стать «избранными» через согласие на приглашение, иначе зачем их вообще звали? А может со «зваными» просто немного заигрывали? Да, и еще одна мысль — больше как пища для умов учителей кальвинизма. В тексте притчи есть еще одна группа людей, которой заменили званых: у них от вечности какое было определение? И как же тогда понять судьбу «званых» в русле «непреодолимой благодати» кальвинизма: она что в этом случае не справилась с их отказом?
Учение Кальвина о предопределении также противоречит и одному из основных свойств Божиих — святости, то есть полной непричастности ко злу. Учение о предопределяющем действии Божием в понимании кальвинизма порождало неизбежное противоречие: если все предопределяется Богом, значит, Он Сам есть виновник и причина появления зла и несет ответственность за всё, что происходит. Ведь грех тогда совершается не в силу выбора человека, а по Божьему предопределению, как бы от этого ни отбивались некоторые умеренные кальвинисты. Бог становится не только источником спасения, но и причиной гибели, а зло существует не по воле людей, добровольно избирающих его, а по воле Самого Бога, Который посылает зло людям, зная, что они бессильны не только ему противостоять, но определены его делать. Впрочем, он не первый, кто это говорил. На это стоит обратить особо пристальное внимание. Согласно Писанию, только «сделанный грех рождает смерть». Человек должен попасть в ад как результат наказания за сделанный грех. Если человек определен от вечности для вечных мучений, то справедливость Божья должна это предопределение утвердить во времени в форме наказания за нарушения Его закона. Но если он уже определен к мучениям, тогда Бог должен был сделать так, чтобы не имеющий греха человек в Эдеме, непременно согрешил, но не столько по своей воле (ее ведь нет), а по Его определению. Однако такого образа Бога в Библии нет, это ложь на Его любящее и справедливое сердце!
Пытаясь как-то выбраться из этого логического тупика и как-то обосновать свои убеждения, Кальвин учил, что предопределение Божие для судьбы человека исходит из Его всеведения (то есть знания), в понимание которого он вкладывал небиблейский смысл: «Бог знал все, что должно произойти, а не знать Он не мог, ибо все произошло от Него и по Его воле». Но эта попытка изменяет лишь форму предопределения, а не его суть. Последователи кальвинизма не раз пытались как-то обосновать этот тезис, но на самом деле все более его запутывали. По их взглядам получается, что Бог знает только потому, что он уже заранее определил этому быть. Как-то это напоминает Шекспира с его драмами. Причина, почему Бог решил одних привести к спасению, а других предать вечной погибели, так и остается неведомой, и Кальвин сам вынужден признать это: «Когда спрашивают, почему Бог так делает, надо отвечать: потому, что Ему так угодно». М-да, когда сказать нечего, так и надо отвечать…
Человек в понимании кальвинистов лишен дара выбора, который за него совершает Бог. Однако в случае с учением Кальвина Бог представляется уже не благим и любящим, как Его представляет Библия, а достаточно жестоким, чтобы определить людей в ад на вечные времена без права на спасение при жизни.
Некоторые исследователи на фоне этих утверждений подозревали Кальвина, видимо, не без причины, в признании относительности понятий добра и зла в отношении Бога. Он, как существо беспредельное, не подчиняется никакому закону и то, что с нашей точки зрения считается злом, не имеет для Него нравственного качества. Однако это уже не богословие, а сфера опасных философских категорий. Если же эти взгляды действительно имели место, то они были неизбежны в этой системе взглядов, иначе возникает тупик в понимании Бога и попытке примирить непримиримое. Однако в этом утверждении таится некое «богословское» лукавство, так как «закон свят и духовен» (Римлянам 7:12,14) и является выражением Его нравственного характера. Если же даже «тень» закона свята (Евреям 10:1), как же может источник, его пославший, быть не свят?! Ведь вера базируется на примере жизни и поступков того, кто от нас нечто ожидает или требует. Видимо, эти взгляды о некой относительности добра и зла и легли в основу немалого числа преступлений, свершенных в Женеве не без согласия и даже при прямом указании реформатора.
В конечном итоге это неизбежно приведет к возникновению некоего нравственного коллапса в отношении справедливости и правосудия: если человек лишен определенной свободы, то он и не может нести ответственности за произвольное или непроизвольное зло, особенно когда оно приходит в его жизнь по воле неизмеримо более сильной, чем человек, личности. За что же тогда Бог наказывает человека, не давая ему свободы избрать иное? О каком суде тогда можно вести речь? Это прямо противоречит принципам справедливости и правосудия, представленным Богом в Святом Писании. Человек не создан быть роботом или какой- то бесправной фигурой на шахматной доске вечности.
Слава Богу, Писание предлагает нам другой взгляд на этот вопрос, отличный от понимания кальвинизма: «Ибо вы к тому призваны, потому что и Христос пострадал за нас, оставив нам пример, чтобы мы шли по следам Его. Он не сделал никакого греха, и не было лести в устах Его. Будучи злословим, Он не злословил взаимно; страдая, не угрожал, но предавал то Судии Праведному» (1 Петра 2:21–23). Пример для следования основан на отношениях Отца и Сына и показывает праведность Бога всегда и везде, а не относительность Его взглядов и поступков согласно обстоятельствам. Если Он Праведный Судия, то Христос не мог не знать о том, что принципы справедливости у Отца одни и для небес, и для земли. Иначе зачем все отдавать в Его руки, если результат непредсказуем и относителен.
При более близком знакомстве с учением реформаторов возникает подозрение о возможности формирования некоего богословия «нравственного безразличия» в делании заповеданного добра, представленного в Писании «Ибо мы Его творение, созданы во Христе Иисусе на добрые дела, которые Бог предназначил нам исполнять» (Ефесянам 2:10).
Действительно, какой смысл человеку стремиться делать добро, служить Богу, жертвовать многим в своей жизни ради Христа и евангелия, если он уже предопределен к безусловному спасению, независимо от его нравственных поступков и даже падения. Если небеса неотвратимы, зачем ради них страдать, терпеть, нести свой крест, к чему постоянно призывает Библия… В этом случае логично утверждать, что спасение невозможно утерять. Это известный тезис современных кальвинистов: «спасен однажды — спасен навсегда», что является одним из пунктов кальвинизма о «неотступности святых». Здесь уместно сказать, что спасение действительно нельзя утерять, но не в смысле взглядов кальвинистов, а с точки зрения Библии. От него можно только отказаться! Спасение покоится не в нас, а во Христе, Который на небесах. Свергнуть Его оттуда невозможно! Нельзя потерять то, что находится не в нас! Это также нельзя украсть у нас по той же самой причине: спасение не в нас, а во Христе. Наша задача пребывать в Нем, как Он Сам об этом говорил. Однако, если человек своими поступками или словами отрекается от Бога, он отворачивается от спасения, теряя его в виду собственного выбора, то есть он просто отказывается от спасения, становясь отступником:
«Они говорят, что знают Бога, а делами отрекаются, будучи гнусны и непокорны и не способны ни к какому доброму делу» (Титу 1:16);
«Ибо кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет в славе Отца Своего со святыми Ангелами» (Марка 8:38);
«Верно слово: если мы с Ним умерли, то с Ним и оживем; если терпим, то с Ним и царствовать будем; если отречемся, и Он отречется от нас» (2 Тимофея 2:11,12)
Других библейских предупреждений об опасности отступничества адресованных верующим людям представленных на страницах Библии, более чем достаточно.
Взгляды Кальвина и его последователей в вопросах безусловного спасения (не зависящего от поступков человека), не соответствуют Писанию, как бы они ни старались доказать обратное. Конечно, текстов, на которые ссылаются реформаторы в доказательство своей правоты весьма много, к примеру, Римлянам 8:35-39. Однако данный текст имеет единственную цель — утвердить в уверенности, что ничто во вселенной не может превышать силу любви Бога. Кальвинисты же склонны рассматривать эти слова как неизбежность спасения. Текст же с учетом сказанного апостолом раньше по сути утверждает надежду и призывает к усилиям в преодолении всех преград, держась любви и веры. Это также соответствует словам апостола, обращенным к Тимофею, чтобы он «держался вечной жизни…», преуспевая в любви (1Тимофею 6:11–12). Зачем же призывать держаться, если тебе ничего не может угрожать и у избранного уже отсутствует выбор другой судьбы.
Различных примеров предупреждения о необходимости беречь спасение и о том, что можно его оставить, отказаться, потерять ввиду отказа жить по Его правде весьма много как в учении Христа, так и Его апостолов:
«И сказал сию притчу: некто имел в винограднике своем посаженную смоковницу, и пришел искать плода на ней, и не нашел; и сказал виноградарю: вот, я третий год прихожу искать плода на этой смоковнице и не нахожу; сруби ее: на что она и землю занимает? Но он сказал ему в ответ: господин! оставь ее и на этот год, пока я окопаю ее и обложу навозом, - не принесет ли плода; если же нет, то в следующий [год] срубишь ее» (Луки 13:6-9);
«Я есмь истинная виноградная лоза, а Отец Мой - виноградарь. Всякую у Меня ветвь, не приносящую плода, Он отсекает; и всякую, приносящую плод, очищает, чтобы более принесла плода... Кто не пребудет во Мне, извергнется вон, как ветвь, и засохнет; а такие [ветви] собирают и бросают в огонь, и они сгорают» (Иоанн 15:1-2,6);
«Посему я все терплю ради избранных, дабы и они получили спасение во Христе Иисусе с вечною славою. Верно слово: если мы с Ним умерли, то с Ним и оживем; если терпим, то с Ним и царствовать будем; если отречемся, и Он отречется от нас…» (2 Тимофею 2:10-12);
«Ибо невозможно - однажды просвещенных, и вкусивших дара небесного, и соделавшихся причастниками Духа Святаго, и вкусивших благого глагола Божия и сил будущего века, и отпадших, опять обновлять покаянием, когда они снова распинают в себе Сына Божия и ругаются [Ему]…» (Евреям 6:4-9);
«Ибо если мы, получив познание истины, произвольно грешим, то не остается более жертвы за грехи, но некое страшное ожидание суда и ярость огня, готового пожрать противников…» (Евреям 10:26-31)
Из учения о безусловном предопределении вытекает еще одно неизбежное заблуждение — учение онепреодолимом действии на человека благодати Божией, перед которой он просто не в силах устоять и вынужден сдаться, то есть речь опять идет о некоем насильственном выборе. Впрочем, у него нет выбора — за него это делает Бог, потому что он избран. Однако это прямо противоречит характеру благодати, представленной апостолом Павлом в послании Римлянам 5:15-16. Согрешение людей связано с выбором, за которым стояло обольщение, то есть определенное насилие над их умом и сердцем. Неужели мы должны подозревать дар благодати в чем-то подобном?
Это учение некоторые кальвинисты пытаются вывести из слов Христа: «Никто не может придти ко Мне, если не привлечет его Отец, пославший Меня» (Иоанн 6:44), и из слов апостола Павла: «Бог производит в нас хотение и действие по своему благоволению» (Филлипийцам 2:13), а также других его слов «…[помилование зависит] не от желающего и не от подвизающегося, но от Бога милующего» (Римлянам 9:16). Однако приведенные слова Христа и апостола Павла не подтверждают учения кальвинистов о безусловном действии благодати в деле спасения человека. В словах Христа нет ничего, что говорило бы о каком-то насильственном привлечении человека к Нему. Для привлечения к вере и покаянию Бог призвал церковь, чтобы она проповедовала Евангелие и покаяние, как и призывает апостол Павел (2 Коринфянам 5:20), так как «вера от слышания…». Бог Отец «примирил с Собою мир… и дал нам слово примирения…». Именно это слово примирения по воле Отца и призвана нести церковь, через веру и призыв к покаянию приводя людей к Христу. Однако будет ли грешник вынужден сдаться под давлением обстоятельств или добровольно принять жизнь вечную, все равно говорит о некоем выборе, что так не хочется признавать кальвинистам. Слова же апостола Павла к церкви в Филлипах вообще не говорят о приходе к спасению — они говорят о сохранении уже полученного спасения «…со страхом и трепетом совершайте свое спасение…» стих 13. А слова из послания к Римлянам не имеют отношения к спасению, а только о милости прощения к согрешившим времен Ветхого Завета.
Исходя из учения Христа и апостолов, благодать не действует на людей безусловно, а сообразуется со свободой, нравственным состоянием и с духовной восприимчивостью человека: «Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут» (Матфея 5:7). Благодать, как дар, вмещает в себя не только сам факт спасения, но и предварительную работу Духа Святого над человеком, чтобы он мог остановиться и покаяться. Благодать выражается в том, что Бог через проповедь Его детей и жизненные обстоятельства обращает внимание грешника на тот опасный путь, которым он идет, предоставляя ему право выбора и покаяние. Благодать основана на желании Бога и Его любви (Иоанн.3:16). Именно это и говорит апостол Павел, что Бог «… хочет, чтобы все люди спаслись…». Как же можно ясно открывать Свое желание и не предоставлять при этом возможности для спасения, как тому учат кальвинисты?! Вопрос только в одном: захотят ли люди воспользоваться этим даром или отвергнут о себе волю Бога, как это было с евреями времен Иоанна Крестителя (Луки 7:30), не пожелавшими креститься и сотворить «достойный плод покаяния» (Матфея 3:7–8). Да и само покаяние предполагает выбор, выраженный в определенных действиях и реальных результатах, а не некую установку.
Однако, как уже говорилось ранее, центральным и неизбежным заблуждением является идея «ограниченного искупления». Если в прежних идеях кальвинизма еще как-то можно пытаться дискутировать о значении слов, то в этом вопросе можно только открыто противиться слову Божьему. Неизбежность этого заблуждения выходит опять же из заблуждения о том, что не все избраны к спасению. Это ведь логично, что, если человек не предназначен к спасению, зачем и жертва за него? Ведь жертва предполагает факт милости и прощения, как это и было задумано Богом. Поэтому Кальвин и его последователи были обречены произнести такой тезис. Ведь в их понятии жертва Христа в отношении неизбранных, то есть не предназначенных к спасению, теряет свой смысл и напрасна для не предназначенных к спасению. Конечно, можно отметить их некий трепет в понимании святости и ценности Крови Христа, которая просто не может быть, как они считают, пролита за весь мир. Однако Писание ясно говорит о праве всего мира на спасение, основанном на жертве Христа за весь мир:
«Все же от Бога, Иисусом Христом примирившего нас с Собою и давшего нам служение примирения, потому что Бог во Христе примирил с Собою мир, не вменяя [людям] преступлений их, и дал нам слово примирения. Итак мы — посланники от имени Христова, и как бы Сам Бог увещевает через нас; от имени Христова просим: примиритесь с Богом» (2 Коринфянам 5:18–20). Все просто: Он примирил, т.е. убрал препятствия, а теперь вы примиритесь с Ним через совершения акта покаяния.
«Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную. Ибо не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был чрез Него» (Иоанн 3:16–17). Слова «мир» и «всякий» имеют значение именно такое, как написано, и им можно только противиться.
Тезис об ограниченном искуплении является ложью на Бога. Этот тезис противоречит Его любви к миру людей и величию Его подвига искупления, жертвы на кресте за грехи всего мира. Естественно, именно за этот тезис современные кальвинисты будут биться «не на жизнь, а на смерть», так как если признать, что жертва Христа была за весь мир, то есть всех людей, тогда все остальные тезисы просто рушатся как карточный домик. Ибо если жертва принесена за весь мир, тогда нужно признать право каждого человека на выбор спасения, а значит на избранность, которую порой так легко отвергнуть для тех, кого любит Бог.
Данная проблема в учении кальвинистов особенно опасна в вопросах проповеди евангелия неспасенным людям. Суть в том, что при принятии идеи «ограниченного искупления» необходимо иметь некое личное откровение о том, что тот человек, которому ты проповедуешь — избранный, и ему можно говорить о крови Христа, пролитой для его прощения. Ведь если проповедуешь неизбранному человеку (с позиции кальвинизма), не будет не только результата, но и возникает конфликт совести и даже противления Богу. Как же в этом случае говорить об уверенности в спасении через покаяние множеству людей, которым церковь посылается для проповеди Евангелия спасения. Как тогда расценить работу Духа Святого по обличению мира (Иоанн.16:7–11), ведь в тексте не представлено выборочное обличение избранных. Да и где и в чем тогда обрести достаточно ревности и любви к людям для проповеди евангелия? А может на земле уже и не осталось непокаявшихся избранных и «справедливы» взгляды о спасении только 144 000, как то толкуется некоторыми движениями? Чем эти взгляды хуже идей кальвинизма в вопросах избранности к спасению? Более того, как самому кальвинисту быть уверенном в своем собственном «избрании» к спасению? Подобные вопросы начинают неизбежно мучить и лишать радости немалое число принявших это учение.
Подводя итог столь небольшому анализу взглядов Кальвина и его современных последователей, стоит отметить самое главное: представленные пять тезисов никак не соответствуют Святому Писанию! Взгляды кальвинистов не отрицают греховности человека, жертвы Христа и необходимости покаяния, однако представляют это так, что этим могут воспользоваться только ограниченный круг избранных. Чем-то это напоминает многосотлетнюю идею презрения к коренному населению Америки «только для белых» и, к сожалению, многочисленных упреков в этом случае просто не избежать. Самая главная проблема этих взглядов в том, что они представляют Бога и Его природу, которая есть любовь, в ложном свете. Нельзя рассматривать Бога и Его действия только в системе Его всевластия, осознанно или нет, не впуская в нее Его любовь и милость. Подобный подход неизбежно приведет к развитию глубоких ошибок в богословии, так как будет провоцировать в умах людей столкновения граней личности Бога. По сути Кальвин и Его последователи бросили вызов Его любви и искуплению человечества, представляя человечеству некоторые черты образа Бога, которых нет в Библии. Отказаться им от этого сложно, так как за их плечами много лет веры в эти тезисы. В силу этого учителя кальвинизма неизбежно будут настаивать на том, что только эта система взглядов имеет право на истинность и обеспечит церкви победу в жизни. Однако жизнь ставит свои оценки различным идеям, и сложно спорить с фактами, смотря на отступничество от учения Христа и Его заповедей, а также духовную скудость церквей и стран, где доминируют реформаторские представления.
Второе, на что хочется обратить внимание, касается отношений с теми, кто искренне верит, что эти пять пунктов кальвинизма являются великим откровением современному христианству. Нельзя отрицать, что огромное число спасенных людей прежних и нынешних поколей, веруя полностью или частично в эти тезисы, продолжали жить, искренне любя Спасителя и стремясь к святости. Степень их подвижничества и веры не нам определять и не нам судить их жизнь. Нельзя допустить, чтобы разногласия переросли в неприязнь и даже ненависть, ведь мы стремимся в одни небеса — там, в Его свете, все мы увидим желанный свет (Псалом 35:10). Это всем нам звучит: конфессиональная любовь не должна побеждать любви к Богу и ближнему!
Епископ Павел Желноваков,
Церковь «Филадельфия», город Ижевск
Слова же Христа о том, что «много званых, но мало избранных» (Матф. 22:1–14), на что ссылаются в своих толкованиях кальвинисты в оправдание избранности к спасению, вообще невозможно понимать в русле их убеждений. Званым представлялся выбор, и их не один раз звали, но их отвержение вызвано их отказом… Это очень важно отметить, так как «званые» должны были стать «избранными» через согласие на приглашение, иначе зачем их вообще звали? А может со «зваными» просто немного заигрывали? Да, и еще одна мысль — больше как пища для умов учителей кальвинизма. В тексте притчи есть еще одна группа людей, которой заменили званых: у них от вечности какое было определение? И как же тогда понять судьбу «званых» в русле «непреодолимой благодати» кальвинизма: она что в этом случае не справилась с их отказом?
Учение Кальвина о предопределении также противоречит и одному из основных свойств Божиих — святости, то есть полной непричастности ко злу. Учение о предопределяющем действии Божием в понимании кальвинизма порождало неизбежное противоречие: если все предопределяется Богом, значит, Он Сам есть виновник и причина появления зла и несет ответственность за всё, что происходит. Ведь грех тогда совершается не в силу выбора человека, а по Божьему предопределению, как бы от этого ни отбивались некоторые умеренные кальвинисты. Бог становится не только источником спасения, но и причиной гибели, а зло существует не по воле людей, добровольно избирающих его, а по воле Самого Бога, Который посылает зло людям, зная, что они бессильны не только ему противостоять, но определены его делать. Впрочем, он не первый, кто это говорил. На это стоит обратить особо пристальное внимание. Согласно Писанию, только «сделанный грех рождает смерть». Человек должен попасть в ад как результат наказания за сделанный грех. Если человек определен от вечности для вечных мучений, то справедливость Божья должна это предопределение утвердить во времени в форме наказания за нарушения Его закона. Но если он уже определен к мучениям, тогда Бог должен был сделать так, чтобы не имеющий греха человек в Эдеме, непременно согрешил, но не столько по своей воле (ее ведь нет), а по Его определению. Однако такого образа Бога в Библии нет, это ложь на Его любящее и справедливое сердце!
Пытаясь как-то выбраться из этого логического тупика и как-то обосновать свои убеждения, Кальвин учил, что предопределение Божие для судьбы человека исходит из Его всеведения (то есть знания), в понимание которого он вкладывал небиблейский смысл: «Бог знал все, что должно произойти, а не знать Он не мог, ибо все произошло от Него и по Его воле». Но эта попытка изменяет лишь форму предопределения, а не его суть. Последователи кальвинизма не раз пытались как-то обосновать этот тезис, но на самом деле все более его запутывали. По их взглядам получается, что Бог знает только потому, что он уже заранее определил этому быть. Как-то это напоминает Шекспира с его драмами. Причина, почему Бог решил одних привести к спасению, а других предать вечной погибели, так и остается неведомой, и Кальвин сам вынужден признать это: «Когда спрашивают, почему Бог так делает, надо отвечать: потому, что Ему так угодно». М-да, когда сказать нечего, так и надо отвечать…
Человек в понимании кальвинистов лишен дара выбора, который за него совершает Бог. Однако в случае с учением Кальвина Бог представляется уже не благим и любящим, как Его представляет Библия, а достаточно жестоким, чтобы определить людей в ад на вечные времена без права на спасение при жизни.
Некоторые исследователи на фоне этих утверждений подозревали Кальвина, видимо, не без причины, в признании относительности понятий добра и зла в отношении Бога. Он, как существо беспредельное, не подчиняется никакому закону и то, что с нашей точки зрения считается злом, не имеет для Него нравственного качества. Однако это уже не богословие, а сфера опасных философских категорий. Если же эти взгляды действительно имели место, то они были неизбежны в этой системе взглядов, иначе возникает тупик в понимании Бога и попытке примирить непримиримое. Однако в этом утверждении таится некое «богословское» лукавство, так как «закон свят и духовен» (Римлянам 7:12,14) и является выражением Его нравственного характера. Если же даже «тень» закона свята (Евреям 10:1), как же может источник, его пославший, быть не свят?! Ведь вера базируется на примере жизни и поступков того, кто от нас нечто ожидает или требует. Видимо, эти взгляды о некой относительности добра и зла и легли в основу немалого числа преступлений, свершенных в Женеве не без согласия и даже при прямом указании реформатора.
В конечном итоге это неизбежно приведет к возникновению некоего нравственного коллапса в отношении справедливости и правосудия: если человек лишен определенной свободы, то он и не может нести ответственности за произвольное или непроизвольное зло, особенно когда оно приходит в его жизнь по воле неизмеримо более сильной, чем человек, личности. За что же тогда Бог наказывает человека, не давая ему свободы избрать иное? О каком суде тогда можно вести речь? Это прямо противоречит принципам справедливости и правосудия, представленным Богом в Святом Писании. Человек не создан быть роботом или какой- то бесправной фигурой на шахматной доске вечности.
Слава Богу, Писание предлагает нам другой взгляд на этот вопрос, отличный от понимания кальвинизма: «Ибо вы к тому призваны, потому что и Христос пострадал за нас, оставив нам пример, чтобы мы шли по следам Его. Он не сделал никакого греха, и не было лести в устах Его. Будучи злословим, Он не злословил взаимно; страдая, не угрожал, но предавал то Судии Праведному» (1 Петра 2:21–23). Пример для следования основан на отношениях Отца и Сына и показывает праведность Бога всегда и везде, а не относительность Его взглядов и поступков согласно обстоятельствам. Если Он Праведный Судия, то Христос не мог не знать о том, что принципы справедливости у Отца одни и для небес, и для земли. Иначе зачем все отдавать в Его руки, если результат непредсказуем и относителен.
При более близком знакомстве с учением реформаторов возникает подозрение о возможности формирования некоего богословия «нравственного безразличия» в делании заповеданного добра, представленного в Писании «Ибо мы Его творение, созданы во Христе Иисусе на добрые дела, которые Бог предназначил нам исполнять» (Ефесянам 2:10).
Действительно, какой смысл человеку стремиться делать добро, служить Богу, жертвовать многим в своей жизни ради Христа и евангелия, если он уже предопределен к безусловному спасению, независимо от его нравственных поступков и даже падения. Если небеса неотвратимы, зачем ради них страдать, терпеть, нести свой крест, к чему постоянно призывает Библия… В этом случае логично утверждать, что спасение невозможно утерять. Это известный тезис современных кальвинистов: «спасен однажды — спасен навсегда», что является одним из пунктов кальвинизма о «неотступности святых». Здесь уместно сказать, что спасение действительно нельзя утерять, но не в смысле взглядов кальвинистов, а с точки зрения Библии. От него можно только отказаться! Спасение покоится не в нас, а во Христе, Который на небесах. Свергнуть Его оттуда невозможно! Нельзя потерять то, что находится не в нас! Это также нельзя украсть у нас по той же самой причине: спасение не в нас, а во Христе. Наша задача пребывать в Нем, как Он Сам об этом говорил. Однако, если человек своими поступками или словами отрекается от Бога, он отворачивается от спасения, теряя его в виду собственного выбора, то есть он просто отказывается от спасения, становясь отступником:
«Они говорят, что знают Бога, а делами отрекаются, будучи гнусны и непокорны и не способны ни к какому доброму делу» (Титу 1:16);
«Ибо кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет в славе Отца Своего со святыми Ангелами» (Марка 8:38);
«Верно слово: если мы с Ним умерли, то с Ним и оживем; если терпим, то с Ним и царствовать будем; если отречемся, и Он отречется от нас» (2 Тимофея 2:11,12)
Других библейских предупреждений об опасности отступничества адресованных верующим людям представленных на страницах Библии, более чем достаточно.
Взгляды Кальвина и его последователей в вопросах безусловного спасения (не зависящего от поступков человека), не соответствуют Писанию, как бы они ни старались доказать обратное. Конечно, текстов, на которые ссылаются реформаторы в доказательство своей правоты весьма много, к примеру, Римлянам 8:35-39. Однако данный текст имеет единственную цель — утвердить в уверенности, что ничто во вселенной не может превышать силу любви Бога. Кальвинисты же склонны рассматривать эти слова как неизбежность спасения. Текст же с учетом сказанного апостолом раньше по сути утверждает надежду и призывает к усилиям в преодолении всех преград, держась любви и веры. Это также соответствует словам апостола, обращенным к Тимофею, чтобы он «держался вечной жизни…», преуспевая в любви (1Тимофею 6:11–12). Зачем же призывать держаться, если тебе ничего не может угрожать и у избранного уже отсутствует выбор другой судьбы.
Различных примеров предупреждения о необходимости беречь спасение и о том, что можно его оставить, отказаться, потерять ввиду отказа жить по Его правде весьма много как в учении Христа, так и Его апостолов:
«И сказал сию притчу: некто имел в винограднике своем посаженную смоковницу, и пришел искать плода на ней, и не нашел; и сказал виноградарю: вот, я третий год прихожу искать плода на этой смоковнице и не нахожу; сруби ее: на что она и землю занимает? Но он сказал ему в ответ: господин! оставь ее и на этот год, пока я окопаю ее и обложу навозом, - не принесет ли плода; если же нет, то в следующий [год] срубишь ее» (Луки 13:6-9);
«Я есмь истинная виноградная лоза, а Отец Мой - виноградарь. Всякую у Меня ветвь, не приносящую плода, Он отсекает; и всякую, приносящую плод, очищает, чтобы более принесла плода... Кто не пребудет во Мне, извергнется вон, как ветвь, и засохнет; а такие [ветви] собирают и бросают в огонь, и они сгорают» (Иоанн 15:1-2,6);
«Посему я все терплю ради избранных, дабы и они получили спасение во Христе Иисусе с вечною славою. Верно слово: если мы с Ним умерли, то с Ним и оживем; если терпим, то с Ним и царствовать будем; если отречемся, и Он отречется от нас…» (2 Тимофею 2:10-12);
«Ибо невозможно - однажды просвещенных, и вкусивших дара небесного, и соделавшихся причастниками Духа Святаго, и вкусивших благого глагола Божия и сил будущего века, и отпадших, опять обновлять покаянием, когда они снова распинают в себе Сына Божия и ругаются [Ему]…» (Евреям 6:4-9);
«Ибо если мы, получив познание истины, произвольно грешим, то не остается более жертвы за грехи, но некое страшное ожидание суда и ярость огня, готового пожрать противников…» (Евреям 10:26-31)
Из учения о безусловном предопределении вытекает еще одно неизбежное заблуждение — учение онепреодолимом действии на человека благодати Божией, перед которой он просто не в силах устоять и вынужден сдаться, то есть речь опять идет о некоем насильственном выборе. Впрочем, у него нет выбора — за него это делает Бог, потому что он избран. Однако это прямо противоречит характеру благодати, представленной апостолом Павлом в послании Римлянам 5:15-16. Согрешение людей связано с выбором, за которым стояло обольщение, то есть определенное насилие над их умом и сердцем. Неужели мы должны подозревать дар благодати в чем-то подобном?
Это учение некоторые кальвинисты пытаются вывести из слов Христа: «Никто не может придти ко Мне, если не привлечет его Отец, пославший Меня» (Иоанн 6:44), и из слов апостола Павла: «Бог производит в нас хотение и действие по своему благоволению» (Филлипийцам 2:13), а также других его слов «…[помилование зависит] не от желающего и не от подвизающегося, но от Бога милующего» (Римлянам 9:16). Однако приведенные слова Христа и апостола Павла не подтверждают учения кальвинистов о безусловном действии благодати в деле спасения человека. В словах Христа нет ничего, что говорило бы о каком-то насильственном привлечении человека к Нему. Для привлечения к вере и покаянию Бог призвал церковь, чтобы она проповедовала Евангелие и покаяние, как и призывает апостол Павел (2 Коринфянам 5:20), так как «вера от слышания…». Бог Отец «примирил с Собою мир… и дал нам слово примирения…». Именно это слово примирения по воле Отца и призвана нести церковь, через веру и призыв к покаянию приводя людей к Христу. Однако будет ли грешник вынужден сдаться под давлением обстоятельств или добровольно принять жизнь вечную, все равно говорит о некоем выборе, что так не хочется признавать кальвинистам. Слова же апостола Павла к церкви в Филлипах вообще не говорят о приходе к спасению — они говорят о сохранении уже полученного спасения «…со страхом и трепетом совершайте свое спасение…» стих 13. А слова из послания к Римлянам не имеют отношения к спасению, а только о милости прощения к согрешившим времен Ветхого Завета.
Исходя из учения Христа и апостолов, благодать не действует на людей безусловно, а сообразуется со свободой, нравственным состоянием и с духовной восприимчивостью человека: «Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут» (Матфея 5:7). Благодать, как дар, вмещает в себя не только сам факт спасения, но и предварительную работу Духа Святого над человеком, чтобы он мог остановиться и покаяться. Благодать выражается в том, что Бог через проповедь Его детей и жизненные обстоятельства обращает внимание грешника на тот опасный путь, которым он идет, предоставляя ему право выбора и покаяние. Благодать основана на желании Бога и Его любви (Иоанн.3:16). Именно это и говорит апостол Павел, что Бог «… хочет, чтобы все люди спаслись…». Как же можно ясно открывать Свое желание и не предоставлять при этом возможности для спасения, как тому учат кальвинисты?! Вопрос только в одном: захотят ли люди воспользоваться этим даром или отвергнут о себе волю Бога, как это было с евреями времен Иоанна Крестителя (Луки 7:30), не пожелавшими креститься и сотворить «достойный плод покаяния» (Матфея 3:7–8). Да и само покаяние предполагает выбор, выраженный в определенных действиях и реальных результатах, а не некую установку.
Однако, как уже говорилось ранее, центральным и неизбежным заблуждением является идея «ограниченного искупления». Если в прежних идеях кальвинизма еще как-то можно пытаться дискутировать о значении слов, то в этом вопросе можно только открыто противиться слову Божьему. Неизбежность этого заблуждения выходит опять же из заблуждения о том, что не все избраны к спасению. Это ведь логично, что, если человек не предназначен к спасению, зачем и жертва за него? Ведь жертва предполагает факт милости и прощения, как это и было задумано Богом. Поэтому Кальвин и его последователи были обречены произнести такой тезис. Ведь в их понятии жертва Христа в отношении неизбранных, то есть не предназначенных к спасению, теряет свой смысл и напрасна для не предназначенных к спасению. Конечно, можно отметить их некий трепет в понимании святости и ценности Крови Христа, которая просто не может быть, как они считают, пролита за весь мир. Однако Писание ясно говорит о праве всего мира на спасение, основанном на жертве Христа за весь мир:
«Все же от Бога, Иисусом Христом примирившего нас с Собою и давшего нам служение примирения, потому что Бог во Христе примирил с Собою мир, не вменяя [людям] преступлений их, и дал нам слово примирения. Итак мы — посланники от имени Христова, и как бы Сам Бог увещевает через нас; от имени Христова просим: примиритесь с Богом» (2 Коринфянам 5:18–20). Все просто: Он примирил, т.е. убрал препятствия, а теперь вы примиритесь с Ним через совершения акта покаяния.
«Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную. Ибо не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был чрез Него» (Иоанн 3:16–17). Слова «мир» и «всякий» имеют значение именно такое, как написано, и им можно только противиться.
Тезис об ограниченном искуплении является ложью на Бога. Этот тезис противоречит Его любви к миру людей и величию Его подвига искупления, жертвы на кресте за грехи всего мира. Естественно, именно за этот тезис современные кальвинисты будут биться «не на жизнь, а на смерть», так как если признать, что жертва Христа была за весь мир, то есть всех людей, тогда все остальные тезисы просто рушатся как карточный домик. Ибо если жертва принесена за весь мир, тогда нужно признать право каждого человека на выбор спасения, а значит на избранность, которую порой так легко отвергнуть для тех, кого любит Бог.
Данная проблема в учении кальвинистов особенно опасна в вопросах проповеди евангелия неспасенным людям. Суть в том, что при принятии идеи «ограниченного искупления» необходимо иметь некое личное откровение о том, что тот человек, которому ты проповедуешь — избранный, и ему можно говорить о крови Христа, пролитой для его прощения. Ведь если проповедуешь неизбранному человеку (с позиции кальвинизма), не будет не только результата, но и возникает конфликт совести и даже противления Богу. Как же в этом случае говорить об уверенности в спасении через покаяние множеству людей, которым церковь посылается для проповеди Евангелия спасения. Как тогда расценить работу Духа Святого по обличению мира (Иоанн.16:7–11), ведь в тексте не представлено выборочное обличение избранных. Да и где и в чем тогда обрести достаточно ревности и любви к людям для проповеди евангелия? А может на земле уже и не осталось непокаявшихся избранных и «справедливы» взгляды о спасении только 144 000, как то толкуется некоторыми движениями? Чем эти взгляды хуже идей кальвинизма в вопросах избранности к спасению? Более того, как самому кальвинисту быть уверенном в своем собственном «избрании» к спасению? Подобные вопросы начинают неизбежно мучить и лишать радости немалое число принявших это учение.
Подводя итог столь небольшому анализу взглядов Кальвина и его современных последователей, стоит отметить самое главное: представленные пять тезисов никак не соответствуют Святому Писанию! Взгляды кальвинистов не отрицают греховности человека, жертвы Христа и необходимости покаяния, однако представляют это так, что этим могут воспользоваться только ограниченный круг избранных. Чем-то это напоминает многосотлетнюю идею презрения к коренному населению Америки «только для белых» и, к сожалению, многочисленных упреков в этом случае просто не избежать. Самая главная проблема этих взглядов в том, что они представляют Бога и Его природу, которая есть любовь, в ложном свете. Нельзя рассматривать Бога и Его действия только в системе Его всевластия, осознанно или нет, не впуская в нее Его любовь и милость. Подобный подход неизбежно приведет к развитию глубоких ошибок в богословии, так как будет провоцировать в умах людей столкновения граней личности Бога. По сути Кальвин и Его последователи бросили вызов Его любви и искуплению человечества, представляя человечеству некоторые черты образа Бога, которых нет в Библии. Отказаться им от этого сложно, так как за их плечами много лет веры в эти тезисы. В силу этого учителя кальвинизма неизбежно будут настаивать на том, что только эта система взглядов имеет право на истинность и обеспечит церкви победу в жизни. Однако жизнь ставит свои оценки различным идеям, и сложно спорить с фактами, смотря на отступничество от учения Христа и Его заповедей, а также духовную скудость церквей и стран, где доминируют реформаторские представления.
Второе, на что хочется обратить внимание, касается отношений с теми, кто искренне верит, что эти пять пунктов кальвинизма являются великим откровением современному христианству. Нельзя отрицать, что огромное число спасенных людей прежних и нынешних поколей, веруя полностью или частично в эти тезисы, продолжали жить, искренне любя Спасителя и стремясь к святости. Степень их подвижничества и веры не нам определять и не нам судить их жизнь. Нельзя допустить, чтобы разногласия переросли в неприязнь и даже ненависть, ведь мы стремимся в одни небеса — там, в Его свете, все мы увидим желанный свет (Псалом 35:10). Это всем нам звучит: конфессиональная любовь не должна побеждать любви к Богу и ближнему!
Епископ Павел Желноваков,
Церковь «Филадельфия», город Ижевск